Неужели было это так? А может, то призрак? Не знаю? Не скажу? И пахнет сорняками, а может, и чабрецем… а по ярах - огни? …огни… …огни… Октябрьская революция… Сколько ожиданий, сколько стремлений, сколько таинственных желаний о «тихих озерах загорной коммуны», сколько романтической веры в торжество революционных идеалов. Это было начало нового этапа активного общественного действия, кипучей творческой энергии, могущественной волны в развитии человеческих, общественных и национальных взаимоотношений… Но нарастающая волна гражданской войны, к сожалению, поглощает романтику большевистской революции, оставляя кровопролитие, братоубийство, беспрерывные смены власти, репрессии, распространение недоверия и подозрения в обществе. Конечно, в такой сложный исторический период бушующих изменений нелегко оставаться человеком. Нелегко было и Николаю Волновому, который фанатически верил в революцию, в ее идеалы, а потом увидел, что эти идеалы деформированы. Он не порывал с большевистской партией, не предал революционных идеалов, но не мог дальше закрывать глаза на то, что творилось в стране от лица партии. Не хотел, не мог раздваиваться, и встал перед проблемой выбора: «Я - чекист, но я и человек». В этом трагическом афоризме - суть тех разногласий, которые резали душу писателя. Тех разногласий, которые не дают покоя и главному герою новеллы «Я (Романтика)», который попадает в созданную революционными идеями ловушку.
И вот снова, как когда-то, звучит мелодия песни «Смеются, плачут соловьи…» Но на этот раз для меня не будет тайной то, что слова этой песни принадлежат украинскому поэту Александру Олесю. Так, когда я впервые услышала слова этой песни, то подумала, что это народная песня. Вместе с тем, на уроке украинской литературы я узнала, что песня эта действительно давно уже стала народной, но у нее есть автор. И, к сожалению, его имя было изъято в свое время из нашей литературы. Это до недавнего времени было «белое пятно» в культуре украинского народа. Но сегодня я хочу перелистать страницы трагической повести творчества Александра Олеся, повести, где «с кручиной радость обняла».
Изданный в 1927 году, роман «Сорняк» сразу поставил автора в ряд выдающихся писателей Украины. Произведение вызывает много раздумий о поступках героев, их убеждениях, сомнениях, нерешительности. Главным героем является молодой партиец Давид Бечевка. Он возвращается домой, где не был уже несколько лет. Возвращается с надеждой, с верой и ожиданиями на лучшую жизнь. Интересуется изменениями, которые произошли в селе за время его отсутствия. И новости, которые он слышит, приводят его в удивление: село совсем не ощущает советской власти. Все эти изменения настроении Давыда Головко мастерски раскрывает через природу, которую видит юноша. В образе Давыда мне нравится все: и характер, и любовь к людям, и стремление к лучшей жизни, и умение убеждать людей, и смелость, а иногда удивляет неосторожность, отсутствие умения ценить свою жизнь. Но благодаря всему этому он и заслуживает такой чистой и глубокой любви, которую подарила ему Зинка.
Глубокое впечатление произвело на меня творчество выдающегося украинского писателя Андрея Головко после знакомства с его непревзойденными произведениями и жизненным путем. Этот человек очень интересен, так как наделен он каким-то своеобразным мировоззрением, имеет свою точку зрения, события в произведениях всегда изображает через призму своего восприятия. Что же влияло на формирование мировоззрения писателя, как определил он свое назначение художника? Большое влияние на формирование характера Андрея Головко имели родители, которые старались воспитать ребенка настоящим человеком, наделить его чувствами достоинства, патриотизма. Помогает раскрыть содержание творчества Головко и понять его важность роман «Сорняк».
Взяв у руки сборник поэта, я углубилась в его поэмы. Через две часа напряженного умственного труда мне пришла в голову мысль, что поэмы Е. Маланюка могут быть любимыми. Попробую объяснить, почему. Величественная и трагическая фигура поэта-эмигранта, «железного императора строф» возникает передо мною со страниц скромной книжки под странным названием «Неисчерпаемость». Я будто ощущаю внимательный, пытливый, печальный, а временами и грозный взгляд, взгляд сквозь года поэта, который становится моим собеседником. Где-то глубоко в сознании звучит голос, низкий, торжественный, который произносит те слова, которые черными каракулями укрывают чистоту страниц. Я вслушиваюсь в эти слова, но не понимаю их, терпеливый голос повторяет сказанное вторично, в третий раз и… Исподволь будто отодвигается занавес, куда-то в сердце, в душу польется бушующий поток пылких, противоречивых чувств, горячих страстей, понятным, более близким становится тот изгнанник, который душой был всегда с Украиной: