Время, к счастью, не властно над вечными ценностями, напротив, оно, как опытный обработчик драгоценных камней, только тоньше, тщательнее отделывает их, находя новые стороны, новые грани. К одной из таких вечных ценностей, прошедших строгую проверку неумолимым Хроносом, несомненно, относится “Вакха святыня — театр”, сошедший со страниц монографий и вузовских учебников на страницы школьных учебников. Для более полного представления об этой удивительной вечно новой сверхзвезде мировой литературы и культуры, пронзающей века своим светом, мы хотели бы рассказать о нем как о синтетическом явлений, каким он и был исторически. Древнегреческий театр — это синтез, говоря современным языком, античного менеджмента, архитектуры, литературы, сценического искусства, танца, музыки — и зрителя, (Ми не будем касаться здесь истоков, мифологических корней “Вакха святыни” и чисто литературной сторони — о ней написано много, в том числе в нашем журнале).
Искусство видеть глаза человека, по Булгакову, это прежде, всего искусство, познания внутренней сущности человека, средоточием которой они являются. Эта связь была в свое время отмечена Гегелем, который писал: “…если мы спросим себя, в каком именно органе проявляется вся душа как душа, то сразу ответим: в глазах. Душа концентрируется в глазах и не только видит посредством их, но также и видима в них”. Уже в “Собачьем сердце” (1925) этот мотив, проведенный в форме размышлений пса Шарика, заявляет о себе в полную силу: “О, глаза — значительная вещь. Вроде барометра. Все видно — у кого великая сушь в душе, кто ни за что ни про что может ткнуть носком сапога в ребра, а кто сам всякого боится”.
Г.Гоголь близкий к зарубежным романтикам, особенно к Э.Гофмана. Он продолжает и развивает тематику, принципы его поэтики. Проблемы, которых затрагивали оба писатели в своих произведениях, остаются актуальными: разногласия между духовными и материальными ценностями, независимость в жизненном выборе, сосуществование прекрасного и безобразного. Как Гоголь, так и Гофман обнаруживали интерес к фантастике и разрабатывали ее в своих произведениях. Это восприятие творчества Гоголя и Гофмана интересное, но нужно заметить, что нет исследования, в котором раскрывалась бы проблема фантастического у Гоголя и Гофмана, освещалась связь и общность разработки фантастического обоими писателями. Некоторые аспекты этой проблемы показаны в нашей статье.
Лирические стихи раннего периода творчества Гейне составили целый сборник - «Книгу песен» (1827). Этот поэтический сборник принес ему признание в Германии, а со временем и во всем мире. При жизни автора она издавалась 13 раз. Много стихотворений были положены на музыку Р. Шуманом, Ф. Шубертом, Й. Брамсом, П. Чайковским, Р. Штраусом, и др. История переживаний лирического героя образно передает мировосприятие молодого поэта, который находится в глубоком противоречии с окружающей средой. Содержание первых циклов «Книги песен» не исчерпывается несчастной любовью поэта к богатой гамбургской родственнице. Тема неразделенной любви в «Книге песен» служит лишь поэтическим выражением трагического одиночества героя в мире. Эти настроения усиливает романтический образ одинокой сосны, известный читателю благодаря знаменитому переводу М. Лермонтова.
Во Франции происходили события Великой революции, а патриархальные немцы смотрели и осмысливали исторические события. В 1798 г. в Йенском университете возникает кружок интеллектуалов (А. В. и Ф. Шлегели, Новалис, И. Фихте, Ф. В. Шеллинг, Ф. Шлейермахер, Л. Ток), который просуществовал лишь до 1801 г., но успел за это время разработать философско-эстетичную теорию романтизма. Йенцам была присуща утопия эстетичного преобразования мира, идеал универсальной культуры, в которой сливаются искусство, философия, наука и религия, идея общего символизма, романтической иронии и т.д. Орган Йенских романтиков - журнал «Атенеум» (1798-1800) - стал центром опытов творцов нового искусства.